|
|
Главная страница -> Технология утилизации
Доклад директора гуп. Вывоз мусора. Переработка мусора. Вывоз отходов.Александр Ивантер,Дмитрий Сиваков Когда шесть лет назад вопрос о хозяйственном росте в России после десятилетия «экономики спада» впервые встал в повестку дня — это само по себе было прорывом. Сейчас, на наш взгляд, пора ставить более значительную задачу — о максимизации темпов промышленного роста. Почему российская экономика должна расти на 7% в год, а не на 9, 11 или 12%? Есть ли вообще у нас резервы экономического роста? Если да, то какие и как их задействовать? Какова должна быть структура инвестиций в идеально растущей экономике? Ответить на эти вопросы крайне сложно. Но ведь с чего-то начинать надо. Управление ростом Первое наблюдение, которое стоит сделать, — исторического плана. А именно: структура инвестиций в странах, которые всегда приводят в качестве примеров экономического чуда, разительно отличалась от нынешней российской. Мы пока не располагаем конкретными цифрами, но по нарративным текстам об экономическом буме в Японии, Германии, США следует, что серьезная доля этих инвестиций долгие годы приходилась на базовые отрасли — инфраструктуру, включая энергетику, и тяжелую промышленность. До самого последнего времени в структуре внутренних российских инвестиций преобладали ТЭК и потребительские сектора. Лишь в прошлом году начался инвестиционный бум в строительстве и промышленности стройматериалов, осуществление ряда крупных инфраструктурных проектов (СЕГ, ВСТО), была утверждена масштабная многолетняя инвестпрограмма развития электроэнергетики. Тут, конечно, можно возразить: послевоенный бум в Германии и Японии необходимо вызывал именно такую структуру инвестиций, ведь промышленность этих стран была практически разрушена. От СССР же нам достались пусть и не самые эффективные, зато вполне целые промышленные активы, да еще и в большом количестве. Поэтому восстановительный рост экономики предопределен, так сказать, по объективно-историческим обстоятельствам. Так-то оно так, только вот загвоздка. Инфраструктура и тяжелая индустрия Германии и Японии создавались под нужды рыночной неизолированной и невоенизированной экономики этих стран. Российские же активы — детище закрытой плановой военно-промышленной системы. Они не отвечают тем задачам, которые решает сейчас российская экономика. Поэтому восстановительный рост в этих отраслях — это благо, но благо временное. Нам неизбежно потребуется серьезное капитальное промышленное строительство. Если хотите, российская экономика должна быть серьезно доиндустриализована, а точнее — реиндустриализована под нужды суверенной рыночной высокотехнологичной экономики, которую мы хотим создать в России. Что такое реиндустриализация? Это мощная инвестиционная активность в базовых отраслях экономики — транспорте, энергетике, тяжелом машиностроении, металлургии, химии. Нельзя сказать, что здесь ничего не происходит. Вот, например, строится Северо-Европейский газопровод и нефтепровод из Восточной Сибири к Тихому океану. Но даже в нефтегазовой сфере, приносящей государству сотни миллиардов долларов экспортных поступлений, этого недостаточно. Разведанные еще в советское время новые крупные месторождения не разрабатываются, а финансирование геологоразведки перспективных нефтеносных регионов почти не ведется. Реформируемая уже с десяток лет электроэнергетика лишь только подступает к стадии масштабного инвестиционного строительства. Химия и машиностроение прозябают. К строительству новых автомобильных и железных дорог мы только-только приступаем (и то благодаря активности частного бизнеса, «подстегнувшего» к ряду своих проектов государство посредством механизма инвестиционного фонда). Одно утешение — металлургия. Среди тяжелых отраслей только здесь инвестиционная активность высока. Дала она и вполне осязаемые результаты: впервые со времен СССР в стране строятся два крупных новых завода — сталелитейный в Нижегородской области (проект реализует ОМК под нужды своего производства труб) и алюминиевый в Хакасии (строит «Росал»), бюджет каждого из которых измеряется миллиардом долларов. Прерогатива нового инвестиционного строительства во всех этих тяжелых отраслях должна быть в руках крупного капитала, не важно, государственного или частного. А известное средство управления и регулирования этого процесса (кто, куда и зачем должен инвестировать) со стороны государства — промышленная политика. Таким образом, реиндустриализация — это результат эффективного союза крупного капитала и промполитики. Связать их родовыми узами нам и требуется. Еще лет пять-шесть назад за промышленной политикой государства не стояло ничего другого, кроме лоббистских усилий частного капитала, выбивающего под свои проекты всевозможные льготы, послабления и преференции. За последние годы в ходе усиления самого государства и структур его управления крупный капитал выбило из этой наезженной колеи. Теперь, наученные опытом ЮКОСа и его владельцев, промышленные магнаты не рискуют продавливать собственные интересы всеми правдами и неправдами под видом промполитики государства. Поскольку самостоятельную промышленную политику государство так и не озаботилось сотворить, все пошло вразнос. Крупный капитал стал мимикрировать под текущие государственные нужды и лозунги (суверенная экономика, энергетическая сверхдержава и т. п.). В результате вся мощь этого капитала была направлена на два понятных и востребованных направления: экспорт конкурентных преимуществ и создание монополий. Нельзя сказать, что эти направления деятельности чем-то плохи или неэффективны. Но они мало приближают нас к реиндустриализации экономики и не могут выступать самостоятельной целью. Поговорим о них чуть подробнее. Экспорт конкурентных преимуществ Проявление такой стратегии видно издалека — это экспансия российского бизнеса за рубеж. Согласно данным UNCTAD, накопленный объем исходящих ПИИ из России составлял на конец 2005 года 120,4 млрд долларов. За последние шесть лет Россия переместилась с 12 го на третье место среди развивающихся рынков в качестве источника прямых иностранных инвестиций — после Гонконга и Британских Виргинских островов (учитывая офшорный статус последних, можно предположить, что часть капиталов, инвестируемых из этой территории, также имеет российское происхождение). Экспорт российского капитала начался со стран СНГ, продолжился в Африке. В последнее время все больший интерес российские компании проявляют к активам на развитых рынках Европы, США и Австралии. Ярким примером этой тенденции стала схватка «Северстали» с индийской Mittal Steel за гранда европейской сталелитейной отрасли Arcelor. И хотя россияне проиграли в этой борьбе, прецедент показателен. Осенью же слияние «Русала», СУАЛа и швейцарской Glencore привело к созданию крупнейшей в мире транснациональной алюминиевой компании. Теперь сомнений не должно остаться ни у кого — российский частный бизнес вошел в премьер-лигу мирового бизнеса. Пока транснациональная экспансия россиян ограничена небольшим числом компаний из нефтегазовой, металлургической и телекоммуникационной отраслей. Согласно списку ста ведущих «конкурентов мирового рынка» из стран с развивающейся экономикой, составленному The Boston Consulting Group, Россия сегодня располагает семью компаниями — глобальными конкурентами против 12 у Бразилии, 21 — у Индии и 44 — у Китая. Помимо «старожилов» глобализации, «Газпрома» и «ЛУКойла», это «Русал», «Норильский никель», «Северсталь», а также «Вымпелком» и МТС, плотно «окучившие» рынки СНГ. За место под солнцем приходится сражаться — у российского бизнеса на Западе весьма скверный имидж. Согласно опросу The Economist Intelligence Unit 332 директоров международных компаний летом 2006 года, респондентов смущают недостаточная прозрачность собственности и отчетности российских компаний, проблемы с этикой ведения дел, а также высокие политические риски российских инвестиций. Что движет транснациональной экспансией? Если кратко, то вполне естественная стратегия, нацеленная на экспорт своих преимуществ. Большинство наших ТНК прямо или косвенно связаны с экспортом сырья, то есть с экспортом природных преимуществ страны. Гораздо более выгодная стратегия — экспорт конкурентных преимуществ. Какие же конкурентные преимущества могут быть у компаний, связанных с добычей и экспортом сырья? Вот, например, нефть. Конкурентным преимуществом здесь будет не просто доступ к сырью, а умение и опыт разведки новых месторождений, их освоения, переработки и продажи потребителям конечной продукции, например, бензина, моторного масла или, скажем, авиакеросина. Российские компании частично обладают необходимыми навыками, и их желание транснационализации естественно. До тех пор пока они лишь добывают нефть на разработанных еще в советское время месторождениях и гонят ее в Европу по построенному тогда же трубопроводу, они являются всего лишь сырьевым придатком западных потребителей и не могут иметь ни той прибыли, ни той капитализации, которой обладают полноценные транснациональные ВИНК, — даже на пике нефтяных цен. Внешняя экспансия, заключающаяся в доступе к зарубежным месторождениям, нефтеперерабатывающим заводам и сетевой рознице, позволит им исправить этот недостаток, хотя и потребует огромных расходов. «ЛУКойл» оценил, например, их по максимуму в сто миллиардов долларов в течение десяти лет. Только один рост капитализации может перекрыть эти расходы, не говоря уже об увеличении прибыли и множестве других, косвенных эффектов. Похожая ситуация с российскими металлургами, рвущимися в мировую элиту. Сталелитейные компании по объективным причинам должны укрупняться, и наши игроки имеют все основания поучаствовать в этой гонке. Для этого у них есть почти все. И сырьевая база, хотя, может, и не лучшая в мире, но вполне пристойная для экспансии. И крупные сталелитейные заводы, доставшиеся от СССР. И, самое главное, желание и опыт работать на этом сложном и не самом доходном рынке (нынешние цены на стальной прокат высоки как никогда, однако рынок цикличен и не за горами время, когда упавшие цены вновь вызовут резкое снижение доходов в мировой стальной индустрии). Умение работать и выживать в сложнейших кризисных условиях, огромный опыт поддержания низкой себестоимости производства стали — вот те действительно конкурентные преимущества, которые российские металлурги могут эффективно экспортировать. Поэтому и их страсть к транснационализации естественна и оправданна. Управление экспансией Всем известна крылатая фраза «Что хорошо для General Motors, то хорошо для Америки». Безусловно, сильные глобальные компании обеспечивают мощь и имидж страны на мировой арене. Но мы бы не стали с закрытыми глазами ставить знак равенства между интересами «Газпрома», «ЛУКойла», «Русала» и прочих наших бизнес-тяжеловесов, рвущихся на мировые рынки, с интересами государства. Есть немало примеров, когда корпоративная логика развития российских ТНК не вполне учитывает задачи развития собственной страны, задачи реиндустриализации российской экономики и развития местных рынков. Вот, скажем, все тот же «ЛУКойл». Мы в «Эксперте» уже не раз отмечали недостаточное внимание этой и других нефтяных компаний к реконструкции и развитию российской нефтепереработки. Бизнес-энергия в отечественной нефтепереработке на нуле. За последние пятнадцать лет в России не построен ни один новый нефтеперерабатывающий завод, а действующие мощности реконструируются мало и медленно. Граждане крупнейшей нефтяной державы вынуждены довольствоваться очень дорогим бензином скверного качества. То, что нефтяники пренебрегают внутренним рынком, тоже понятно: для инвестиций в НПЗ в России не самые лучшие условия. От государства требуется создание ощутимых экономических стимулов для ВИНК по модернизации входящих в их империи НПЗ. Навскидку можно назвать два таких стимула. Первый — налоговые льготы, в частности, отмена НДС на импорт технологического оборудования. Второй — государственные либо смешанные инвестиции в модернизацию и расширение экспортных продуктопроводов. Если появится возможность посылать по ним на экспорт высококачественное дизельное топливо, модернизация заводов, которые находятся на пути продуктопровода, превратится для нефтяников из скучной социальной обязанности в интересный бизнес-проект. Увязка локальных интересов корпораций с национальными — важнейшая задача промышленной политики государства. А пока ее нет, каждый занимается тем, чем проще и выгоднее. То есть экспортом своих конкурентных преимуществ. Раз уж мы вспомнили здесь о промышленной политике, нельзя не упомянуть еще одно вопиющее свидетельство ее отсутствия — объявление о запуске аж пяти частных проектов по выпуску труб большого диаметра (ТБД), при том что спросом будут обеспечены от силы два. Почему эту ситуацию никак не пыталось в зародыше разрулить государство? Видимо, оно руководствуется убеждением, что все решит рынок: пусть ребята инвестируют, потом разорятся, если что — купим импортные трубы. Это не значит, что мы призываем государство выбрать из пяти два проекта по производству ТБД, а остальные запретить (тем более непонятно, как технически можно обеспечить исполнение этого запрета в отношении частных металлургических компаний). Речь идет о другом. «Избыточную» энергию трубников государство должно было заранее направить в правильное русло. Например, подключить МИД и Минфин и пробить брешь в протекционизме рынков потребления ТБД вне России. Или, скажем, увязать планы металлургов и судостроителей. Последние имеют целую программу развития своей отрасли, а вот качественный широкий стальной лист у них в дефиците. Минпромэнерго могло бы посадить за стол переговоров трубников и судостроителей, помочь им нащупать почву для взаимовыгодного рыночного взаимодействия. Любители монополий Энергия крупного частного капитала, выдавленная несколько лет назад жесткой рукой государства из процесса формирования промышленной политики, не пропала втуне. Последние годы крупный российский бизнес стал удачно танцевать под дудку государственных интересов и порой неплохо на этом зарабатывать. Многие бывшие олигархи и предприниматели, вроде бы «равноудаленные» от власти и чиновников, делают уверенные ходы в новой игре с условным названием прогосударственная консолидация. Смысл ее прост. Под нужды конкретных государственных структур или под определенные госинтересы объединяются в единую структуру разрозненные активы. Капитал ищет легких путей извлечения прибыли. Поэтому наиболее осязаемые результаты получаются, когда консолидация завершается олигополизацией или монополизацией какой-то выбранной отрасли. Есть возможность влиять на рост цен своей продукции или услуг. А с учетом того, что собранные активы могут стать функциональной частью государственной стратегии, можно надеяться и на получение финансирования или госзаказов, в случае же самой прямой заинтересованности в них государства эти активы собираются ради простой перепродажи. Если не брать в расчет нефтегаз, такая стратегия крупного частного капитала охватывает почти все стратегически важные для государственных интересов сектора экономики: черную и цветную металлургию, транспортное машиностроение, энергетику, энергомашиностроение, отрасль стройматериалов, химию. Есть примеры и в финансовой сфере. Наиболее активным персонажем в такой игре можно смело назвать Виктора Вексельберга. Именно он и подконтрольные ему структуры инициировали консолидацию акций и последующую перепродажу единственного в стране титаномагниевого комбината «ВСМПО-Ависма» государственной военно-экспортной структуре «Рособоронэкспорт». С подачи г-на Вексельберга была создана компания «Комплексные энергетические системы» (эта локальная монополия в основном продает электроэнергию и тепло предприятиям и населению на Урале). Структуры Виктора Вексельберга засветились в создании и такой организации, как ЕТК, — эта торговая монополия подмяла под себя рынки каустической и кальцинированной соды и других продуктов основной химии. Предприятия группы «Энергопром», также подконтрольной Виктору Феликсовичу, контролируют примерно 90% рынка электродов в стране. Не менее амбициозен и еще один крупный игрок, приближенный к центру принятия решений у нас в государстве, — Алишер Усманов. Г-н Усманов, присоединив Михайловский ГОК к другому уже имеющемуся у него и его партнеров крупнейшему в мире Лебединскому ГОКу, дал понять российскому рынку, что нацелен на создание сырьевой железорудной монополии в стране. «Никто не обратил внимания, что по запасам железных руд Россия находится на первом месте в мире, как, например, по газу. Но если у нас есть флагман газовой индустрии — “Газпром”, то почему такой же флагман нельзя построить в железорудном сегменте? — объяснял он свою затею в интервью “Эксперту”. — Ведь пока что наши горнорудные компании — дети по сравнению с лидерами рынка CVRD, Rio Tinto, BHP Billiton. Но ведь есть потенциал роста! У меня есть идея объединить некоторые железорудные компании СНГ — Соколово-Сарбайский ГОК в Казахстане, Лебединский ГОК, Михайловский ГОК в России, некоторые украинские рудные компании — и организовать, скажем, Единую горнометаллургическую компанию, которая будет диктовать цены на железорудное сырье всему миру». Еще один игрок на этом рынке — Искандар Махмудов, приложивший руку к созданию монополии Трансмашхолдинга (ТМХ). Им и его партнерами был выбран недоинвестированный сегмент машиностроения и построен эффективный, растущий гигантскими темпами бизнес с капитализацией почти в миллиард долларов. Компания была создана в 2002 году. За короткий срок ТМХ удалось консолидировать многие ключевые предприятия железнодорожного машиностроения, в частности, все локомотивостроительные российские компании: Брянский машиностроительный, Новочеркасский электровозостроительный и Коломенский заводы. Кроме того, ТМХ купил единственных в стране производителей электропоездов (Демиховский машзавод) и метропоездов («Метровагонмаш») и 25% акций Тверского вагоностроительного завода, крупнейшего предприятия по производству пассажирских вагонов. Трансмашхолдинг постепенно стал основным игроком железнодорожного машиностроения. И вот теперь российская транспортная госмонополия РЖД собирается купить 25% акций ТМХ. РЖД стало трудно управлять таким крупным поставщиком, который сам того и гляди начнет воздействовать на железнодорожную монополию. Поэтому экспансия госкомпании в капитал машиностроительного холдинга выглядит необходимой мерой. Тем более что в свете возможного увеличения госфинансирования инвестпрограмм РЖД, похоже, рассчитывает поучаствовать в разделе прибыли машиностроителей. Еще одна компания, которая активно включилась в прогосударственную консолидацию, — малоизвестная широкой публике «Группа Е-4». Принадлежит она бывшему топ-менеджеру РАО «ЕЭС России» Михаилу Абызову. Ее стратегия заключается в консолидации всех энергосервисных компаний, ранее входивших в состав энергомонополии. «Группа Е-4» уже объединила более 50 производственных активов типа «Центрэнергомонтажа», «Архэнергоремонта», «Югэнергосервиса» и т. п. и останавливаться в части поглощений пока не намерена. По словам ее представителей, уже в следующем году она будет генерировать около миллиарда долларов выручки. Вполне вероятно, что «Группа Е-4» станет ключевой энергоинжиниринговой и энергосервисной структурой, готовой к освоению масштабных инвестиций в энергетику. За работу, товарищи Примеры, приведенные выше, можно было бы продолжать и далее. Всякий более или менее состоятельный бизнесмен пытается заработать на симбиозе с государственными интересами. Вы хотели госкапитализма? Мы вам поможем. Вот, пожалуйста, титановая монополия. У вас есть планы всерьез заняться реформой ЖКХ? У нас для вас кое-что припасено. Собираетесь заняться обновлением подвижного железнодорожного состава и контролировать госрасходы? Нет ничего проще. После разгрома ЮКОСа крупный капитал эффективно мимикрировал под государственные нужды. Никто уже не цепляется за активы мертвой хваткой. Уж если государство считает крупных бизнесменов неполноценными собственниками бывших советских заводов, по случаю и по дешевке завладевших ими в тяжелые времена, можно заработать и на этом. Это не может продолжаться бесконечно. Задачи полноценного экономического роста и реиндустриализации хозяйства требуют нового инвестиционного строительства. Заниматься этим будет только тот капитал, который почувствует уверенность в завтрашнем дне. Задача государства — придать ему эту уверенность, расставив приоритеты в своей промышленной политике.
на семинаре «Наружное освещение – качество и эффективность» 15.10.04 Наружное освещение играет первостепенную роль в восприятии эстетического облика городских улиц, магистралей, площадей, в создании комфортных условий проживания жителей, в обеспечении безопасных условий движения автотранспорта и пешеходов в ночное и вечернее время. Наружное освещение города развивается быстрыми темпами. Если в 1994 году количество световых приборов составляло около 120 тыс.штук, то в настоящее время их количество превышает 320 тыс.штук. Москва по праву считается одним из самых освещенных городов России, а в области архитектурного освещения стоит в одном ряду с ведущими мировыми столицами. Ввиду того, что в последние десятилетия при новом строительстве применялись современные световые приборы в настоящее время 75% всего парка составляют высокоэкономичные газоразрядные натриевые лампы высокого давления. Это один из самых высоких показателей по России. Кроме этого система наружного освещения в настоящее время включает в себя около 230 тыс. опор, 137 трансформаторных подстанций, свыше 240 км высоковольтных кабельных сетей и свыше 17 тыс. км распределительных сетей 0,4 кВ. Освещено 430 подземных и надземных пешеходных переходов и 32 транспортных тоннеля, в том числе и Лефортовские тоннели - наиболее сложные сооружения третьего транспортного кольца столицы. Установки наружного освещения оборудованы централизованным дистанционным управлением. Система управления включает в себя 19 диспетчерских пунктов и свыше 1,0 тыс.км управляющих кабелей. В начале 2004 года был проведен анализ технического состояния установок наружного освещения города. На основании его можно сделать вывод, что за последие годы наметилась тенденция к “старению” оборудования наружного освещения. В настоящее время количество светильников со сверхнормативным сроком службы составляет 239 тысяч – или 75,8% от их общего количества. Из 230 тысяч опор более 133 тысяч – или 58% – также имеют сверхнормативный срок службы. До сих пор в эксплуатации находится 9 тысяч светильников, установленных до 1950 года и 8 тысяч опор, установленных до 1936 года. Такое положение явилось следствием недостаточного выделения средств на реконструкцию физически и морально устаревших установок. Так за последние 5 лет на эти цели ежегодно выделялось не более 7 – 10 % от общего количества затрат на наружное освещение (в 2004 году – 50 млн. рублей), тогда как в крупных европейских городах этот показатель обычно составляет более 30%. Такое состояние оборудования приводит к большому числу мелких аварий со светильниками и питающими сетями, ликвидация которых влечет дополнительные эксплуатационные расходы. На сегодняшний день эксплуатирующие организации вынуждены держать в режиме круглосуточного дежурства и в дневное время в общей сложности около 60 единиц спецтехники и соответствующее количество аврийных бригад – в среднем 5,2 тысячи светоточек на единицу спецтехники. Тогда, как в городе Париже, например, такой показатель составляет около 20 тысяч. Учитывая более жесткие требования к горению наружного освещения за рубежом – 1-1,5%, против 3-5% в городе Москве – такие показатели еще более значительны. В неудвлетворительном состоянии находятся источники питания установок наружного освещения. При суммарной установленной мощности установок свыше 60 тыс. кВт, значительная их часть обеспечивается парком силового оборудования ввода 1950 –1960 годов, а 21 единица силовых трансформаторов, питающих установки наружного освещения в центральной части города, введены в эксплуатацию в 1936 – 1939 годах. Значительный износ основных средств не соответствует действующим требованиям, а также не обеспечивает должную надежность. Реконструкция источников питания в последние годы практически не проводилась. В результате количество крупных аварий в высоковольтных сетях, связанных с самопроизвольным выходом из строя кабелей за период с 1999 по 2003 год составило 283, в среднем 1,2 аварии на каждый километр высоковольтной сети. Это повлекло дополнительные расходы в следствии необходимости большого объема земляных работ в городских условиях, а также затраты на подключение альтернативных источников питания. Телемеханическое и диспетчерское оборудование наружного освещения, также в основном морально и физически устарело и требует реконструкции. Так более трети всех диспетчерских введено в эксплуатацию в 1940 году, а 80–90 годы введено лишь 5 из 19 диспетчерских. Многие действующие пункты управления давно могли бы стать музейными экспонатами. Все это приводит к высоким эксплуатационным расходам и повышенной аварийности, а также не позволяет применять современные методы управления и контроля. Серьезным недостатком наружного освещения города Москвы является отсутствие освещения многих объектов – школьных и детских учреждений, внутридворовых территорий, мест занятия спортом и отдыха. Как показали обследования, в освещении нуждается 1100 объектов народного образования. Дефицит в освещении дворовых территорий составляет примерно 10 тысяч световых приборов. Многочисленные обращения, поступающие в адрес городского заказчика ГУП «Моссвет» из округов, районных управ и от отдельных граждан, показывает, что качество освещения дворов, пешеходных дорожек, детских площадок, в настоящее время, люди напрямую связывают с уровнем личной безопасности. Об этой связи говорит и статистика правонарушений, их больше на «темных» территориях. Важным с точки зрения качества освещения является вопрос его нормирования. В настоящее время, в ведущих европейских странах действуют национальные нормы, принятые, в основном, на базе норм Германии. Действующие российские нормы не учитывают ни современные скорости, ни интенсивность движения автомобилей и ниже европейских примерно в два раза. Кроме того, в наших нормах отсутствуют методы контроля в практических условиях. Для такого города, как Москва разработка новых нормативов имеет огромное значение. В плане работ ГУП “Моссвет” разработка новых нормативов стоит 2005 год. Целостный подход к световому оформлению города диктует необходимость осуществления единой технической политики при разработке световых концепций в тоже время, освещением занимается ГУП “Моссвет”, а архитектурно-художественной подсветкой – другой ГУП. В будущем необходимо сосредоточить весь комплекс наружного и архитектурного освещения города в руках одного городского заказчика – ГУП “Моссвет”. Важным вопросом, в связи с постоянным ростом количества светильников наружного освещения в городе Москве, является экономия электроэнергии. Электропотребление установок наружного освещения Москвы в 2003 году составило около 264 млн.кВт.час, а к 2009 году возрастет примерно на 30 млн.кВт.час. Одним из направлений энергосбережения является исключительное применение энергоэкономичных светильников в новом строительстве и при реконструкции, а также замена действующих сетей на изолированные кабели. Еще одним направлением экономии электроэнергии является использование регуляторов мощности ламп, групповых или индивидуальных, позволяющих существенно снижать потребление электроэнергии в ночное время. Однако надо иметь ввиду что, снижение напряжения на 20% приводит к уменьшению светового потока почти на 50%. По нашему мнению, применение ругуляторов будет актуально после доведения уровня освещенности объектов до европейских норм и освещения всех “темных мест” в городе. На многих второстепенных улицах эта мера могла бы дать заметный технико-экономический эффект. За последние годы Правительством Москвы была проведена большая работа по совершенствованию организационной структуры управления наружным освещением города. Имущественный комплекс отрасли сосредоточен у единого городского заказчика – ГУП «Моссвет». Создана структура управления успешно функионирующая в крупных городах мира. Это создает основу для развития конкуренции в будущем, дает возможность совершенствовать систему экономического стимулирования подрядных организаций. Первые шаги в этом направлении были сделаны в 1998 году, когда был образован городской заказчик ГУП «Моссвет» и в наружном освещении кроме городской организации СГУП «Мосгорсвет», тогда еще без конкурса на основания распоряжения, появился первый подрядчик с негосударственной формой собственности ЗАО НПСП «Светосервис». Анализ работы подрядных организаций в течении последующих лет показал правильность выбранного направления. За счет применения современных методов организации труда негосударственные организации обеспечивают более высокий показатель процента горения светильников в среднем на 10-20% выше чем государственное предприятие СГУП “Мосгорсвет”. Кроме этого негосударственные организации привлекает собственные средства, по существу, инвестиции с целью снижения издержек на эксплуатацию в будущем так как договора заключают на 3-5 лет. Экономия города при этом составляет десятки миллионов рублей ежегодно. Например, при передачи северо-восточного округа столицы на обслуживание ЗАО НПСП “Светосервис” последний стал устанавливать при реконструкции и капитальном ремонте оцинкованые опроры, дающие существенную экономию в эксплуатации, покрывая разницу в цене с крашеными опорами за счет собственных средств. Произошли и кадровые изменения: понизился процент ИТР и управленческого аппарата, повысилась заработная плата сотрудников, уменьшилась текучесть кадров. Располагая собственной научно-технической базой и проектными организациями, ЗАО НПСП “Светосервис” спроектировал в соответствии с европейскими нормами освещении Гагаринского и Лефортовских туннелей. Эти успехи явилсь предпосылками для проведения конкурса с целью привлечения большего числа коммерческих организаций к эксплуатации и капитального ремонта наружного освещения. В феврале 2004 года такой конкурс состоялся и в результате его на рынке услуг наружного освещения в настоящее время работают три организации, две из которых – негосударственные. ГУП «Моссвет», как городской заказчик, естественно, несет социальную ответственность за принятые решения по перераспределению подряда. Под его контролем был осуществлен перевод сотрудников, высвободившихся в результате конкурса из “Мосгорсвета” в организации победители. При этом учитывалось желание каждого. В результате переход этот переход прошел практически безболезненно для коллективов предприятий. Трудоустроены были все желающие. Анализ количественных показателей подтвердил правильность выбранного направления. В настоящее время на переданных в эксплуатацию новых организаций новые территории возрос процент горения, как по улицам и магистралям, так и по внутриквартальным территориям. В настоящее время Правительство Москвы поставило две задачи: расширение присутствия на рынке наружного освещения фирм с негосударственной формой собственности и преобразования СГУП «Мосгорсвет» путем акционирования. На вопросы акционирования подробнее остановится директор СГУП “Мосгорсвет” Находнов В. Н. Хочу подчеркнуть, что сами установки наружного освещения акционированию, а тем более продаже не подлежат. Они остаются в городе и управляются им черезгородского заказчика ГУП “Моссвет”. Таким образом город закрепляет за собой наружное освещение как обну из важных сервисных услуг предоставленных населению. Если говорить о ближайших задачах городского заказчика ГУП «Моссвет», то основными являются следующие: 1. Принятие “МОСГОРДУМОЙ”и реализация программы развития наружного освещения на 2005-2009 годы, одобренной Московским Правительством. Количество установок со сверхнормативным сроком службы должно уменьшиться на 25% за счет установок, имеющих наибольший износ. Структура затрат по техническому обслуживанию должна измениться в сторону увеличения затрат на реконструкцию при одновременном снижении эксплуатационных расходов и расходов на оплату электроэнергии. Программа подразумевает значительное увеличение (в разы) выделения городских средств на реконструкцию установок наружного освещения. Это, конечно же, очень не просто в условия сокращающегося бюджета города, когда много лет существовала привычка финансировать наружное освещения по остаточному принципу. Эту психологию изменить трудно. Выполнение программы расчитанной на 5 лет позволит значительно улучшить эстетический облик городских улиц, магистралей, площадей, внутриквартальных проездов, территорий школьных дошкольных учреждений, создаст комфортные и безопасные условия проживания жителей города, значительно повысит безопасность движения автотранспорта и пешеходов в дневное и вечернее время, позволит повысить надежность работы осветительных установок и объектов электроснабжения, снизит затраты на эксплуатацию, в том числе расходы на оплату электроэнергии. 2. Создание эффективной системы контроля за проведением работ не только количественного – путем определения процента горения, но и качественного – контроль светотехнических параметров путем замеров при помощи специализированной лаборатории, которая сейчас разрабатывается совместно со специалистами ВНИСИ. 3. Внедрение единой системы управления наружным освещением, где отставание наше значительно. В настоящее время управление осуществляется по телефону с центральной диспетчерской с последующим включением из 19 диспетчерских районов. Кроме этого особое внимание необходимо уделить восстановлении и рациональному использованию производственной базы и наведению порядка в технической документации и правоустанавливающих документов. В настоящее объекты обеспечения нуждаются в реконструкции и капитальном ремонте, на что тоже необходимы значительные средства. С целью развития освещения такого города, как Москва, придания ей неповторимого облика необходимо, приступить к разработке Комплексного плана освещения Москвы. Эта задача должна позволить освещать не отдельные улицы или здания, а город в целом, с выделением ключевых магистралей города, наиболее знаковых мест и сооружений. В этой работе необходимо объединить усилия светотехников, дизайнеров, архитекторов, экономистов для получения оптимальных решений. Опыт таких решений имеется. В Москве есть хорошие примеры разработки единых планов благоустройства, включающих наружное освещение – это бульвары центральной части города, Патриаршие и Новодевичьи пруды, район «Куркино», комплекс храма “Христа Спасителя”, часть набережной Москва-реки. Вывоз мусора временных и утилизация отходов Нефть. Энергоэкономичные малоэтажные жилые здания. Энергетическая стратегия. Энергосбережение и электродвигат. Министерство топлива и энергетик. Главная страница -> Технология утилизации Экологически чистая мебель: |
