Главная страница -> Технология утилизации

Заметки к программе партии эколо. Вывоз мусора. Переработка мусора. Вывоз отходов.

Украинские эксперты предвещают новый газовый кризис в Украине. Об этом, как передает корреспондент «Росбалта», заявил вице-президент Центра исследований корпоративных отношений Ростислав Ищенко на пресс-конференции в Киеве. По его словам, исследования, проводившиеся среди украинских передовых экономистов, политологов и экспертов с 13-19 января показало, что 50% опрошенных полностью уверены, что газовый кризис в Украине возможен уже во втором полугодии 2006 года. Абсолютное большинство экспертов из этих 50% подчеркнули, что цены на газ во втором полугодии для Украины возрастут и многие предприятия выйдут за границу рентабельности. Если это произойдет, то экономическая ситуация значительно ухудшится, подчеркнул Ищенко.

Он также отметил, что 33,33% принявших участие в исследовании считают, что газовый кризис возможен уже в первом полугодии, поскольку цены на газ для населения и предприятий уже значительно вырастут. Это приведет к скачку инфляции, тогда многие предприятия не смогут работать в таких условиях, их деятельность станет нерентабельной. Как следствие, предприятия будут вынуждены сократить либо полностью прекратить производство. «Однозначно можно сказать, что неопределенность цены на газ на второе полугодие 2006 года приведет к нестабильности уже в первом полугодии. Можно ожидать, что цена на газ для потребителей будет расти и это также негативно скажется на экономике», — отметил Ищенко.

Он также сообщил, что ни один из опрошенных не считает, что Украина избежит газового кризиса, на все 100% эксперты уверены, что отсутствие стабильности в политическом и экономическом спектре, где нет четкой цены на энергоресурсы, приведет к тому, что в 2006 году будут постоянно дорожать продукты питания.

Напомним, сегодня «Нафтогаз Украины» объявил, что он может отказаться от прямых закупок туркменского газа, так как «Туркменгаз» не поставил ни одного кубометра по контракту на 2006 год, несмотря на то, что Украина уже перевела около $88 млн. предоплаты. Более того, «Туркменгаз» намерен повысить цену на газ до $100 за тысячу кубометров, что делает прямые поставки среднеазиатского газа невыгодными для Украины.

Туркменистан отказывается поставлять газ, ссылаясь на то, что Украина до сих пор не расплатилась за прошлый год. Украина утверждает, что никаких долгов у нее нет.

Между тем, «Газпром» уговорил президента Туркмении Сапармурата Ниязова отложить повышение цен на газ. Глава правления «Газпрома» Алексей Миллер в ходе недавнего визита в Ашхабад смог уговорить Туркменбаши отложить решение вопроса о ценах, который крайне болезненно воспринимают в Киеве в преддверии парламентских выборов.

Проблемы с туркменским газом начались у России и Украины после того, как Сапармурат Ниязов заинтересовался деталями подписанного 4 января соглашения «Об урегулировании газового спора» между «Газпромом», «Нафтогазом» и «РосУкрЭнерго». Ниязову не понравилось, что на перепродаже туркменского газа Украине огромные деньги заработает посредник — компания «РосУкрЭнерго».

По итогам напряженных переговоров в конце прошлого года Алексей Миллер согласился покупать газ у Туркменбаши по $65 за тысячу кубометров. При этом президент Украины Виктор Ющенко договорился с Ниязовым о цене $50 на первое полугодие. В итоге Туркмения теряет по $15 с каждой тысячи кубометров, проданной не «Газпрому», а «Нафтогазу» в пользу «РосУкрЭнерго».

По мнению украинской стороны, швейцарская «РосУкрЭнерго» может быть заменена в совместном предприятии «Укргаз-Энерго» по реализации газа внутренним потребителям в Украине по взаимному согласию сторон. Ивченко сообщил, что СП уже зарегистрировано в Киеве, однако Национальная комиссия регулирования электроэнергетики еще не выдала предприятию лицензию, поскольку оно не предоставило всех документов.

Напомним, 4 января после длительных переговоров «Газпром» и «Нафтогаз Украины» подписали пятилетний контракт на поставку газа по $230 за 1 тыс. кубометров. «Газпром» будет поставлять газ через «РосУкрЭнерго», которая собирается перепродавать топливо украинским потребителям по $95 за 1 тыс. кубометров. Разницу в цене предполагается компенсировать за счет включения в баланс «РосУкрЭнерго» туркменского, узбекского и казахстанского газа, которые обходятся в $55-65 за тысячу кубометров и составляют около 2/3 всех поставок. Было также решено, что основные поставки газа Украине будут осуществляться совместным предприятием.

Договор о поставках газа вызвал недовольство некоторых политических сил на Украине. Рада в январе приняла постановление об отставке правительства Еханурова. Однако правительство в отставку не ушло, а президент Виктор Ющенко потребовал, чтобы Верховная Рада отменила данное постановление.

«РосУкрЭнерго» — совместное предприятие «Газпромбанка» и австрийского «Райфайзенбанка», созданное в 2004 году. «Газпромбанку» принадлежит более 50% акций «РосУкрЭнерго», среди акционеров компании числится и «Нафтогаз Украины».

Исполнительный директор «РосУкрЭнерго» Олег Пальчиков 31 января заявил, что цена импорта российского и среднеазиатского газа в Украину в размере 95 долларов за 1 тыс. кубометров будет постоянной только в первом полугодии 2006 года. В дальнейшем она будет зависеть от стоимости закупки среднеазиатского газа. «Эта цена в 95 долларов нам понятна на протяжении первого полугодия — на шесть месяцев она постоянна. В дальнейшем она будет зависеть от экономики закупок среднеазиатского газа», — сказал он.

2 февраля украинская и российская стороны подписали соглашение о создании СП ЗАО «УкрГазЭнерго». СП будет зарегистрировано на Украине в ближайшее время. Председателем наблюдательного совета «УкрГазЭнерго» избран заместитель председателя правления ОАО «Газпром» Александр Рязанов.

14 февраля Верховная Рада Украины, заслушав информацию правительства об обеспечении потребностей страны природном газом, приняла постановление, обязывающее кабмин безотлагательно обеспечить выполнение постановление Рады от 19 января. Этим постановлением были отправлены в отставку министр ТЭК Иван Плачков и председатель правления НАК «Нафтогаз Украины» Алексей Ивченко. Парламент также требует предоставить все тексты международных договоров, контрактов и протоколов, подписанных в 2006 году по поставкам и транзиту газа.

Рада требует обратить внимание президента на выполнение кабмином постановления об отставках, а Генеральную прокуратуру — принять меры прокурорского реагирования в связи с невыполнением этого постановления. Также Генпрокуратура должна обеспечить расследование, связанное с действиями «Нафтогаза» по подписанию договоров с «Газпромом» и кампанией «РосУкрЭнгерго» и предоставить эту информацию Верховной Раде до 26 февраля. Счетная палата должна осуществить комплексную проверку НАК «Нафтогаз Украины», а временная следственная комиссия по вопросам проверки хозяйственной деятельности компании должна предоставить отчет о своей работе. Контроль за исполнением постановления ложится на комитет Рады по вопросам ТЭК.

В этот же день президент Украины Виктор Ющенко поручил правительству собрать всестороннюю информацию о компании «РосУкрЭнерго», проверить ее деятельность на украинском рынке и обнародовать всю информацию.

Министр промышленности и энергетики РФ Виктор Христенко 16 февраля заявил, что Россия не намерена отказываться от услуг компании «РосУкрЭнерго». Так он ответил на неожиданное заявление премьер-министра Украины, предложившего России отказаться от услуг этой компании. Заявление Еханурова прозвучало после того, как Туркмения объявила о намерении поднять осенью цены на экспортируемый газ с $65 до $100 за 1000 кубометров. Это грозит свести на нет российско-украинские газовые договоренности, согласно которым Украина получает смешанный российско-туркменский газ.

По словам Христенко, «РосУкрЭнерго» как посредник нормально справляется со своими обязанностями. «РосУкрЭнерго» можно заменять на другого участника только тогда, когда будет другая конструкция, понятная сторонам», — заявил Христенко. По мнению российского министра, структура компании «достаточно прозрачная». При этом Христенко отметил, что российская сторона готова заменить «Газпромбанк» в числе акционеров «РосУкрЭнерго» на ОАО «Газпром». «Мы готовы заменить «Газпромбанк» на «Газпром» напрямую и будем рады, если с украинской стороны появится «Нафтогаз», — указал Христенко. По его мнению, кто будет владеть долями «РосУкрЭнерго», совсем не важно. Важнее цена, по которой смесь российского и среднеазиатского газа будет поставляться Украине. «Здесь нужен гибкий подход, — отметил Христенко, — все в жизни меняется, даже фиксированная формула цены для «РосУкрЭнерго» представляет собой плавающую цену, которая может меняться в зависимости от конъюнктуры».

Сергей Ермилов

директор Института проблем экологии и энергосбережения

Государственное регулирование национальной экономики, как свидетельствует наш уже более чем годовой опыт, не является сильной стороной нынешних государственных предводителей. Лучше всего они справляются с задачей критического разбалансирования действующих финансово-экономических и институциональных механизмов, заложенных еще до них, в частности, в энергетической сфере. И памятные события кризисного характера сначала в нефтеперерабатывающей отрасли, а затем — в сфере импорта природного газа, когда особенно отчетливо проявилась профессиональная и политическая беспомощность ответственных и за энергетический блок, и за экономическую политику страны в целом, стоит расценивать как четкие сигналы неадекватного государственного вмешательства в функционирование энергетического сектора Украины.

Текущая украинская энергетическая политика, на наш взгляд, не только дестабилизирующим образом влияет на развитие отечественного топливно-энергетического комплекса (ТЭК), разрушая его воспроизводственный потенциал и относительную финансовую устойчивость. Намного более значимым является то, что политически-скандальные события с газовыми договоренностями Украины, которые ныне являются предметом острой полемики в отечественном политикуме, да и во всем обществе, безусловно станут знаковыми для общего социально-экономического развития страны.

Это неоднократно подчеркивали авторитетные эксперты — прежде всего экономисты и энергетики из научной, управленческой и деловой сферы. Но нынешние шаги правительства как раз доказывают, что четкого представления о содержании, предназначении и потенциальных разноаспектных последствиях энергетической политики на сегодняшний день у государства нет. Подобное положение вещей неприемлемо, учитывая то, что в трансформационных странах энергетическая политика играет исключительную роль с точки зрения их полноценного рыночного становления и дальнейшего конкурентоспособного развития в международном геополитическом интерьере.

Ныне в речах украинских высокопоставленных лиц постоянно звучат заимствованные из стратегических европейских программ понятия «национальная конкурентоспособность», «энергетическая безопасность», «экологическая сбалансированность», настойчиво декларируемые ими в качестве приоритетов государственной политики, а практически остающиеся лозунгами, не воплощенными в действительность.

Причем создается устойчивое впечатление, что нынешние проводники правительственной политики совершенно не осознают комплексных и устойчивых взаимосвязей этих категорий, возникших в ходе формирования глобальных тенденций настоящего времени.

А посему в государственной внутренней политике недооценивается (или, что более вероятно, конъюнктурно замалчивается) значение шокового влияния удорожания стратегических энергоресурсов на национальную экономику, не определяются вызовы макроэкономическому развитию государства, возникающие при этом, как и не оцениваются имеющиеся возможности для предопределения их последствий в экологической, социальной, экономической и политической плоскостях.

Совершенно очевидно, что текущая ценовая политика в отечественной энергосфере с точки зрения экономической и социальной дестабилизации – уникальна. Учитывая сохранение в Украине традиционного механизма перекрестного субсидирования, даже трудно переоценить уровень ее деструктивного влияния на функционирование национального хозяйственного комплекса, особенно его фундаментальных отраслей — ТЭК, химической и нефтехимической промышленности, металлургии, производства строительных материалов.

Экономически беспомощные попытки правительства, да и Верховной Рады, законсервировать для внутренних потребителей действующие цены на электроэнергию и природный газ, при кратном возрастании его закупочной цены за границей, — бесспорная подоплека инфляционного взрыва. Причем скорость потенциальной раскрутки инфляционной спирали и интенсивность роста оптовых и потребительских цен в Украине, учитывая известные мультипликационные эффекты, почти пропорционально зависит от продолжительности «замораживания» внутренних отпускных цен на энергоресурсы.

Кроме очевидной инфляционной угрозы внезапного перехода на значительно более высокие цены, нежели это было определено предшествующей договорной базой по импорту природного газа в Украину, нужно вспомнить еще одну важную проблему. Это усугубление убыточности хозяйственной деятельности предприятий украинского ТЭКа и жилищно-коммунального хозяйства, которые вынуждены поставлять отдельным (но многочисленным) категориям потребителей собственную продукцию и услуги по экономически неоправданным ценам. Уже сейчас Национальная комиссия регулирования электроэнергетики Украины (НКРЭ) небезосновательно утверждает, что убытки НАК «Нафтогаз Украины» от операций по поставке газа населению за прошлый год достигли 4 млрд. грн., и это при том, что импортная закупочная цена на газ в 2005 году была стабильной. Какими будут убытки нефтегазовой корпорации от поставок газа населению и бюджетным учреждениям в текущем году — отдельный вопрос, но не главный. Главный — до какого уровня НАК «Нафтогаз Украины» или же вновь образованное совместное предприятие ЗАО «Укргаз-Энерго» будут вынуждены повысить цены для отечественных промышленных газопотребителей, чтобы покрыть эти убытки. И какой будет себестоимость и конкурентоспособность их продукции вследствие этого...

Стоит учитывать и то, что в последнее время в энергетическом секторе страны вновь обостряется проблема накопления взаимных долговых обязательств. По данным Минтопэнерго, на протяжении 2005 г. только лишь долги конечных потребителей электроэнергии перед предприятиями электроэнергетики возросли на 85,5 млн. грн. и суммарно на начало текущего года составили 10,6 млрд. грн. Это довольно красноречивый факт, ведь еще в 2002—2003 гг. были сформированы положительные тенденции по поэтапному снятию бремени взаимной задолженности предприятий топливно-энергетического комплекса, урегулированию их дебиторско-кредиторской задолженности, которые на основе лагового эффекта сохранялись также и в течение 2004 года.

Аккумуляция долговых обязательств в 2005 г. состоялась несмотря на то, что в июне прошлого года вступил в действие Закон Украины «О мерах, направленных на обеспечение постоянного функционирования предприятий топливно-энергетического комплекса» (№2711-ІV от 23.06.2005), направленный на урегулирование процедурных вопросов и внедрение различных механизмов погашения долговых обязательств (списания, взаиморасчетов, реструктуризации, частичной оплаты на определенных условиях и т.п.) всех участников энергетической цепочки. Видимо, в течение прошлого года, как и сейчас, контроль за этим вопросом был утрачен.

Указанное нами — всего лишь вершина латентных (до определенного времени, вероятнее всего — начала второго полугодия т.г.), но тревожно обостряющихся текущих энергетических проблем Украины. Нежелание и, — нужно отдать должное профессионализму нынешних членов правительства из энергетического блока, — неспособность решать эти проблемы сводят на нет положительные тенденции в ТЭКе, особенно в части формирования и развития национальных рынков энергоресурсов. Те положительно-перспективные тенденции, которые проявились вследствие отраслевых и рыночных реформ в энергетической сфере Украины в 2000—2003 годах, и могли бы стать фактором эффективной трансформации механизмов отраслевого развития украинского ТЭКа, усиления его воспроизводственного и экспортного потенциала.

В общем новейшую энергетическую политику Украины, на наш взгляд, отличает отсутствие основоположных черт, которые должны бы ее характеризовать в период значительных и общественно-значимых колебаний внутриполитической и внешнеэкономической конъюнктуры. А именно:

— государственнического подхода к формированию и внедрению национальной политики в энергетической сфере, предполагающего безусловный приоритет интересов длительного обеспечения конкурентоспособности украинской экономики над частными интересами высокопоставленных участников закулисных схем поставки и распределения энергоресурсов;

— системного видения текущего состояния и перспектив энергетического развития Украины, адекватного комплексного понимания его основополагающей роли для поддержания экологически приемлемых темпов макроэкономического роста — принципиально одобренной большинством стран мира модели устойчивого развития;

— эффективной системы управленческого менеджмента в энергетической сфере Украины, отличительный признак которой — наличие высокопрофессиональных управленческих кадров высшего и среднего звена исполнительной власти.

В сегодняшних условиях политической и экономической дестабилизации в Украине, — а доказательств тому более чем достаточно, от юридически двусмысленного статуса правительства и до очевидного ухудшения большинства макроэкономических параметров по итогам 2005 г., — системное осмысление проблем национальной энергетики — единственный ключ к выработке конкурентоспособной стратегии дальнейшего развития и соответствующей коррекции государственной энергетической и социально-экономической политики, а также формированию новых, адекватных конъюнктурным изменениям, механизмов их реализации.

Учитывая остроту и потенциальные макроэкономические, социальные и экологические последствия текущих и грядущих изменений в развитии энергетического комплекса Украины, считаем целесообразным очертить основные проблемы, связанные с учетом энергетической составляющей в обеспечении устойчивого развития государства, то есть в макроэкономическом и экологическом контексте. Исходным пунктом при этом является утверждение, что энергетическая политика должна быть вмонтирована в общеэкономическую политику Украины таким образом, чтобы обеспечивать такой уровень согласованности с целями и приоритетами долгосрочного развития государства на основах экологической сбалансированности, который позволит сохранить имеющиеся национальные конкурентные преимущества и генерировать новые.

На сегодняшний день в мире практически невозможно найти страну или региональную структуру, для которой вопрос разработки и реализации эффективной энергетической политики утратил свою актуальность. Динамические изменения в сценарии мирового развития, произошедшие в течение последних лет (стоит лишь вспомнить стремительно восходящий тренд мировых цен на нефть или же проявления терроризма), заставили многие страны пересмотреть подходы к реализации энергетической политики и обеспечения национальной энергетической безопасности, на собственном опыте выяснить новые грани ее понимания в глобализирующемся пространстве, обратить внимание на новые риски функционирования локальных энергетических систем. Анализ международного опыта и определяющих тенденций эколого-экономического развития в региональном и мировом масштабах дает основания утверждать, что в современных условиях краеугольным камнем эффективной энергетической политики выступают: энергобезопасность, энергоэффективность, энергосбережение и экологическая гармонизация общественного развития. Естественно, что для Украины, которая с начала 2006 г. фактически лишилась энергетической независимости и постепенно теряет значимость как мощное энерготранзитное государство, каждое из этих понятий является фундаментально важным и требует определенных комментариев.

Что касается модельных рамок, в которых целесообразно формировать отечественную энергетическую политику, с тем чтобы иметь возможность реагировать на вызовы, инициированные изменениями внешней политической или макроэкономической конъюнктуры, то их логично конструировать на основе соответствующих моделей, уже апробированных развитыми европейскими странами. Европейская экономическая комиссия в своих аналитических документах выделяет две ключевые модели энергетической политики. Первая — «прорыночная», характерная для индустриальных государств Европы конца ХХ века, которая ориентирована на либерализацию и создание конкурентных рынков энергоресурсов. Вторая, более современная модель, — «социально ориентированная», она связана с концепцией постоянного развития и уменьшения вредных выбросов и других загрязнений окружающей среды. Как свидетельствует опыт, на практике западноевропейские страны одновременно используют конструкционные составляющие обеих указанных моделей. Украина, стремясь к постепенной экономической конвергенции с европейским сообществом, должна адаптировать эти модельные подходы с учетом национальной специфики (в частности, слабость нынешней институциональной инфраструктуры в ТЭКе и т.п.) и соединять элементы обеих моделей.

К сожалению, ни ранее, ни теперь руководство государства не обременяло себя не только формулировкой, но и выбором модели энергетической политики Украины, которая учитывала бы экономическую и экологическую составляющую. Собственно это в значительной степени и предопределило содержательную фрагментарность и неоднозначную результативность этой политики.

Проблема обеспечения национальной энергетической безопасности на протяжении последних двух месяцев дискутируется на всех уровнях едва ли не чаще всего. Собственное виденье состояния и путей решения этой проблемы мы описывали в СМИ неоднократно, подчеркивая недопустимость конъюнктурно обусловленного пренебрежения государственными интересами.

По нашему мнению, стратегия и политика энергетической безопасности Украины должны вырабатываться и экспертно отрабатываться на уровне государства (а затем закрепляться соответствующими межгосударственными соглашениями). А тактика реализации стратегических шагов по энергетической безопасности страны — на уровне корпоративных хозяйствующих субъектов. Но ни в коем случае не наоборот, как это было во время заключения вышеупомянутых договоренностей Украины о поставках природного газа на 2006—2011 годы, — иначе это не государственная, а корпоративная политика по отстаиванию корпоративных финансовых интересов, но никак не государственных.

И еще раз целесообразно подчеркнуть, что прежде всего в государственной политике Украине необходимо перейти к применению концептуального подхода, к уже отработанным и действенным технологиям решения вопроса энергетической безопасности.

На наш взгляд, для Украины сегодня вполне адекватно стратегическое виденье проблемы обеспечения собственной энергобезопасности, в свое время представленное Всемирным банком: учитывая существование современных вызовов макроэкономическому, социальному и экологическому развитию, энергетическая безопасность стран переходного типа и развивающихся стран, должны рассматриваться исключительно в концептуальной триаде «экономический рост — энергетическая безопасность — экологическая и социальная устойчивость».

Что же касается отработанных и действенных технологий решения вопроса энергетической безопасности на национальном уровне, то наилучшую формализацию необходимых составляющих политики по устранению угроз национальному энергетическому сектору дает Международное энергетическое агентство (МЭА). В одном из тематических документов МЭА сформулированы такие шаги для обеспечения энергетической безопасности государства:

диверсификация компонент ресурсной базы и источников энергообеспечения (в т.ч. и за счет наращивания производства первичной энергии из возобновляемых источников и термоядерной энергии, расширения географии внешнеторговых связей в энергетической сфере);

внедрение качественно новых энерготехнологий (экологически чистые технологии на основе ископаемого топлива; технологии на основе возобновляемой энергии; самые современные технологии на основе водородных энергоносителей и т. п.);

активизация инвестиционных процессов в сфере энергетики;

обеспечение прозрачности национальных энергетических рынков (содействие продуктивному диалогу участников энергорынков и необходимому сбалансированию их интересов).

Обозначенное выше следует рассматривать как готовое стратегическое руководство к действию в отечественном государственном регулировании. Правительству остается дать ему соответствующую программную основу (или, следуя модной сейчас среди представителей высших властных структур проевропейской терминологии, разработать детальные «дорожные карты») и обеспечить необходимые законодательные, финансовые и другие механизмы их реализации.

Корректную характеристику и текущего, и будущего развития энергетической сферы и экономики страны в целом невозможно предоставить, не используя критерий энергоэффективности. Сравнительная оценка энергопотребления, энергоемкости и экологичности национального производства в Украине и мире доказывает, что одной из базовых предпосылок обеспечения стойкого реального роста украинской экономики, усиление ее конкурентных позиций является существенное повышение энергоэффективности внутреннего производства, с ориентацией по крайней мере на среднемировые или европейские показатели.

Масштаб и общий технологический уклад украинской экономики предопределяют довольно значительное конечное потребление первичных энергоресурсов — в 2003 г. (для возможности сравнения используются данные МЭА именно за этот год) наша страна использовала 211 млн. т у.т., что в три раза превышает средний показатель для стран, образующих ядро Евросоюза (рис. 1).

Сравнивая объем затрат первичных энергоресурсов Украины, Польши и Франции (имеющих в определенной степени сравнимые с нашей страной территорию и численность населения), отмечаем, что Украина в 2003 году затратила в 1,2 раза больше таких энергоресурсов, чем Франция, и в 3,5 раза больше, чем Польша.

Но при этом макроэкономическая эффективность для этих трех стран поразительно отличается: по данной международной статистики, ВВП на душу населения, оцененный по паритету покупательной способности (ППС), по итогам 2003 г. в Украине был, соответственно, в три и семь раза меньше, по сравнению с польским и французским показателями, и составлял четыре тыс. долл. США (в Польше — 11,5 тыс. долл.США, Франции — 27,8 тыс. долл.США).

Проанализированные индикаторы абсолютных энергетических затрат и объема ВВП на душу населения (подушевого дохода) четко демонстрируют, что макроэкономический эффект от общего потребления энергоресурсов в Украине значительно ниже, чем в сравниваемых с нею странах ЕС. Поэтому неотложная задача нашей энергетической политики состоит в оптимизации и существенном повышении эффективности энергопотребления.

Причина существования этого значительного различия между показателями подушевого дохода (являющегося непосредственной оценкой уровня экономического развития или общеэкономического благосостояния) в Украине и обозначенных европейских странах — недопустимо высокая энергоемкость украинского производства. За указанный период в нашей стране на создание одного долл. США ВВП расходовалось 530 граммов условного топлива, в то время как в среднем в мире — только 210 граммов (рис. 2).

В сегодняшнем мире энергоемкость рассматривается в числе влиятельных факторов национальной конкурентоспособности. Поэтому государственная политика, ориентированная на ее усиление, должна включать отдельную составляющую — политику энергоэффективности, меры которой будут реализовываться одновременно в энергетической, экономической и экологической плоскости и будут касаться прежде всего энергосбережения, технико-технологической модернизации и экологизации национального производства.

В конце 2004 г. МЭА опубликовало обзор Energy Efficiency in Economies in Transition (EITs): A Policy Priority, в котором обобщены результаты реализации политики энергоэффективности в странах трансформационного типа и определены основные вызовы, возникающие при этом. Определенные уроки из чужого опыта должна вынести и Украина, у которой пока что системного подхода к формированию и реализации политики энергоэффективности нет. И это еще один недостаток нынешней государственной энергетической политики, подтверждающий, что в макроэкономическом контексте она соответствующим образом не рассматривается и не выстраивается.

Одним из главных вызовов успешной реализации политики энергоэффективности МЭА названо разбалансирование чрезвычайно амбициозных задач по повышению эффективности использования энергоресурсов, обусловленных весомым потенциалом энергосбережения в странах с переходной экономикой, и объемом ресурсов (организационных, институциональных, финансовых), необходимых для их достижения. Например, в Чехии в 2001 г. функционировало Энергетическое агентство, имеющее в штате 20 сотрудников и годовой бюджет в 3 млн. евро для реализации программ по энергосбережению. В это же время в штате аналогичной нидерландской структуры — Агентства по вопросам энергетики и окружающей среды — работали 500 сотрудников, а его годовой бюджет составлял более 300 млн. евро.

Пользуясь случаем, заметим, что аналогичную структуру в Украине (Госкомэнергосбережение) в прошлом году вообще ликвидировали, а вместо этого указом президента было образовано Национальное агентство Украины по вопросам эффективного использования энергетических ресурсов. Но правительство не спешит с практическим воплощением этого указа и Агентство до сих пор не функционирует.

Очевидная диспропорция между переходными и индустриальными странами Европы по имеющемуся потенциалу, ресурсной базе и, главное, результативности энергосбережения подсказывает, что Украина, как и другие страны трансформационного типа, наряду с техническим и технологическим перевооружением должна развивать инфраструктуру энергосбережения, а также активно создавать и развивать его институциональные устои.

Эффективное решение проблемы экономии энергоресурсов и внедрения действующей политики энергоэффективности начинается с корректного количественного определения внутригосударственного потенциала энергосбережения. Согласно оценке Международного энергетического агентства, экономически обоснованный потенциал экономии энергоресурсов составляет для переходных центральноевропейских стран 20% от общего объема их конечного энергопотребления, для стран Южно-Восточной Европы и СНГ — соответственно 30—50%. Но это усредненные показатели, и закладываться как программный параметр во время разработки мер государственной политики энергоэффективности, они, очевидно, не могут — в каждом частном случае необходима оценка государственного потенциала энергосбережения, воссоздающая специфику развития страны.

Что касается Украины, то проблема адекватной оценки отечественного потенциала энергоэкономии для специалистов очевидна. В последний раз официальная количественная оценка потенциала энергосбережения в Украине осуществлялась при пересмотре Комплексной государственной программы энергосбережения Украины (КГПЭ), одобренной постановлением КМУ №148 от 5 февраля 1997 года, в 2000 году.

Вследствие пересмотра КГПЭ были определены и утверждены постановлением КМУ №1040 от 27.06.2000 г. дополнительные меры, направленные на стимулирование экономии энергоресурсов и массовое внедрение энергосберегающих технологий, а также уточненные параметры этой общегосударственной программы. В частности был определен экономически целесообразный уровень отечественного потенциала энергосбережения по отношению к уровню 1990 года — он составляет 42—48% годового объема потребления первичных энергоресурсов в стране.

Следует отметить, что во время определения в 2000 г. потенциала энергосбережения в Украине показатели КГПЭ пересматривались на основе утвержденного программой «Украина-2010» прогноза макроэкономической динамики страны до 2010 года. Этот прогноз предусматривал, что среднегодовые темпы роста ВВП Украины в 2006—2010 гг. будут составлять 8%, но сейчас вполне очевидно, что провалы правительственной экономической политики в 2005 г. сделали невозможной реализацию такого прогноза.

Кроме того, сценарий социально-экономического развития Украины, на основе которого и рассчитывались параметры КГПЭ в 2000 г., предусматривал совершенно иные макроэкономические пропорции. Структурные сдвиги, которые пережила национальная экономика в течение 2000—2005 гг. — и на отраслевом, и на технологическом уровне, — не учтены при оценке отечественного потенциала энергосбережения, поэтому сегодня она некорректна и требует кардинального пересмотра.

В этом направлении прежде всего нужно разработать базовый сценарий макроэкономического развития государства, адекватный нынешним реалиям и ближайшим перспективам развития экономики, а главное — тем институциональным и внешнеполитическим условиям, в которых она в данный момент функционирует.

Попытка оценки национального потенциала экономии энергоресурсов, осуществленная коллективом по подготовке проекта Энергетической стратегии Украины на период до 2030 года, кажется не слишком удачной именно по этой причине. Корректным прогноз изменения социально-экономических индикаторов на 2010—2030 гг., положенный в основу определения потребностей и использования топливно-энергетических ресурсов страны на этот же период, назвать очень трудно.

В частности согласно используемому в ходе разработки проекта Энергетической стратегии прогнозу, реальный ВВП Украины на протяжении 2005—2010 гг. ежегодно будет увеличиваться в среднем на 2%, тогда как в 2010—2015 гг. — примерно на 6% ежегодно. Объяснение таких низких темпов прироста реального валового продукта страны в ближайшие пять лет (учитывая, что на протяжении 2000—2005 гг. среднегодовой показатель ее экономического роста составлял 9%), а также длительного «макроэкономического рывка» Украины после 2010 г., представляется сложной задачей.

Как и обоснование запланированного в этом же документе увеличения почти на 10% на протяжении 2005—2010 гг. потребления населением Украины электроэнергии при условии одновременной реализации энергосберегающих мероприятий в секторе домохозяйств и увеличения вследствие дальнейшей газификации потребления ими природного газа. Ведь отечественные демографы официально прогнозируют сокращение численности украинцев в 2015 году до 44,5 млн. чел., а в 2050-м — до 35 млн. чел. (в 1,8 раза).

Нелогичным является и одновременное декларирование разработчиками представленного проекта Национальной энергетической стратегии диаметрально противоположных задач: уменьшения техногенной нагрузки на окружающую среду (кстати, при этом в документе нет ни одного экологического показателя) и увеличения потребления угля объектами тепловой генерации Украины на протяжении 2005—2010 гг. примерно на 17%. Общеизвестно, что основная масса экологически вредных углеродных выбросов приходится именно на тепловую энергетику, а техническое состояние отечественных предприятий этой отрасли ТЭК и хроническое отсутствие инвестиционных ресурсов для их технологической модернизации оставляет украинские теплоэлектростанци в перечне устойчивых «генераторов» экологического риска.

Приведенные отдельные неувязки весьма показательны с точки зрения некоторой сомнительности вышеупомянутых (разумеется, и остальных) параметров предложенного проекта главного энергетического «указателя» страны. Надеемся, что после доработки и повторного правительственного рассмотрения в середине февраля с.г. проект Энергетической стратегии Украины все же будет утвержден и станет действенной основой в ходе формирования более эффективной энергетической политики нашего государства.

Надеемся и на то, что при этом и в Энергетической стратегии Украины, и в ее энергетической политике в конце концов будет уделено внимание (причем серьезное) экологической составляющей. Она является чрезвычайно важной не только из-за социальной значимости, но и потому, что сегодня такой приоритет государственной политики ведущих государств, как национальная конкурентоспособность, рассматривается исключительно через призму экологического гармонизированного функционирования экономики.

Эта причина акцентирует внимание на необходимости рассмотрения энергетической политики Украины еще и в экологическом контексте. Сегодня у страны индикаторы экологичности производства намного хуже, чем у европейских и других развитых стран мира. Создание одного долл. США ВВП в Украине в 2003 г. оказывало вдвое большую вредную нагрузку на окружающую среду, чем в среднем в мире (рис. 3).

К сожалению, в Украине не используются существующие сегодня достаточно значительные возможности по энергосбережению и улучшению экологического состояния, появившиеся после ратификации нашим государством Киотского протокола к Рамочной Конвенции ООН об изменении климата. На волне экономического восстановления многие крупные частные или акционерные предприятия Украины, в частности металлургического комплекса, провели успешную структуризацию, финансово стабилизировались и получили определенный рейтинг кредитоспособности. В условиях обострения конкуренции на внешних рынках металлопродукции это дало им финансово-материальное основание для внедрения мощных программ модернизации и реконструкции производственных мощностей, предполагающих также и экологические проекты.

Расчеты Института проблем экологии и энергосбережения свидетельствуют, что у отечественных металлургических предприятий есть значительный потенциал энергосбережения именно за счет использования механизмов, существующих для реализации Киотского соглашения. Тем не менее сегодня внедрение этих механизмов по неизвестным причинам искусственно тормозится властью, которая, очевидно, не понимает, что возможности Киотского протокола открывают дополнительный источник привлечения инвестиций в фундаментальные секторы экономики, являющиеся во всем мире экологически проблемными.

Например, проекты энерго- и экологосберегающего характера в металлургической отрасли Украины — мощный двигатель, финансовый эффект от запуска которого может достигнуть в 2012 году примерно 50 млрд.грн., а экологический — 95—125 млн. тонн парниковых газов, не учитывая выбросы твердых веществ и других вредных загрязнений, которые должны снизиться в 4-5 раз в перерасчете на одну тонну готовой металлургической продукции.

В частности по оптимистическому сценарию, разработанному институтом, объем инвестиций в черную металлургию Украины именно за счет Киотского протокола до указанной даты может составить 2,5—3 млрд. долл. США, или 25—30% общего объема инвестиционных средств.

В финансовом аспекте важно, что научно-обоснованное внедрение отечественными металлургами энергосберегающих и экологических программ заметно улучшает кредитоспособность предприятий, во многих случаях превращая их в кредитопривлекательные. Уже, например, сегодня за право предоставления таких кредитов Алчевскому меткомбинату конкурируют десяток иностранных банков, среди которых – несколько институциональных.

На сегодняшний день, на базе нескольких украинских химических и металлургических комбинатов, при непосредственном участии нашего Института, отрабатываются соответствующие финансово-экономические модели, которые при минимальной государственной поддержке уже завтра могут быть распространены в масштабах всей страны. При этом приток инвестиционных средств с учетом возможностей, которые открываются Киотским соглашением, в общем для государства и частных собственников до 2012 г. может составить примерно 150—200 млрд. грн. (в т.ч. до 70 млрд.грн. карбоновых инвестиций) или примерно 20—30 млрд. грн. ежегодно. Это составляет 6—8% номинального объема ВВП Украины и является перспективным фактором стимулирующего действия для макроэкономического роста страны.

Вместе с тем хотим предостеречь, что широкомасштабная реализация энергосберегающих мероприятий в украинской промышленности, которая необходима для сохранения и усиления ее конкурентных позиций и на внутреннем, и на внешних рынках, является палкой о двух концах. Один из них — повышение энергоэффективности и конкурентоспособности национального производства, а второй — сужение возможностей перекрестного субсидирования в энергетическом секторе, что потребует увеличения традиционных бюджетных дотаций населению на приобретение энергоресурсов.

Напомним: экономическое содержание схемы перекрестного субсидирования заключается в компенсации низких цен на энергоресурсы, поставляемые населению, за счет промышленных энергопотребителей (для этой категории НКРЭ устанавливаются значительно более высокие цены на газ и электроэнергию). Поэтому социально важным в пределах данной схемы является увеличение поставок упомянутых энергоресурсов предприятиям промышленности — это и есть опосредствованный источник субсидирования населения.

Необходимость повышения энергоэффективности и собственной конкурентоспособности заставляет украинские металлургические комбинаты проводить модернизацию производства и внедрять экологически ориентированные программы энергосбережения. Это, по подсчетам нашего института, позволит среднестатистическому украинскому меткомбинату вообще прекратить покупку электроэнергии у энергоснабжающих компаний и генерировать ее на основе собственных вторичных энергоресурсов (а сегодня на металлургические предприятия приходится около 11% общенационального потребления электроэнергии), а также сократить затраты коксующегося угля на 30%, а природного газа — втрое.

Учитывая эти перспективы, преимущества от энергосбережения, которые получит тяжелая промышленность, могут несколько сузить существующие возможности перекрестного субсидирования, а следовательно — сделать более дорогими для населения природный газ и электроэнергию (при других одинаковых условиях).

Потому правительство должно обратить внимание на необходимость коррекции тарифной и ценовой политики в энергетике для того, чтобы учесть те противоречащие по своей сути социальные и экономические эффекты, которые будут возникать в ходе реализации национальной политики энергоэффективности.

Хотя на сегодняшний день очевидно, что время для проведения в Украине градуалистской (поступательной) тарифно-ценовой политики в энергетической сфере, которая бы позволила населению более безболезненно адаптироваться к повышению платы за потребленные энергоресурсы, упущено. Эта политика, независимо от нынешних «судорожных» движений правительства, будет шоковой, иначе быстрого финансового банкротства корпоративных энергетических структур не избежать — именно это подсказывает собственный и иностранный опыт реализации энергетической политики и элементарная экономическая логика.

* * *

В заключение хотелось бы отметить следующее.

В сегодняшних условиях Украина как государство, стремящееся двигаться по пути эффективного общественного развития, должна формировать и реализовывать национальную энергетическую политику не в отраслевом (что наблюдается и сейчас), а в макроэкономическом и экологическом контексте.

Строиться отечественная энергетическая политика при таком подходе должна на концептуальных основах энергобезопасности, энергетической эффективности и экологической ориентированности, и должна подкрепляться соответствующими механизмами ее внедрения.

Учитывая потенциальные шоковые последствия резкого повышения цен на импортируемый в Украину природный газ, а также инициированные им последствия цепной реакции в экономике, государство должно как можно скорее разработать и внедрить национальную политику энергоэффективности, обоснованно увязывая ее с тарифно-ценовой политикой в энергетической сфере.

Важно, чтобы отношение законодательной и исполнительной власти Украины к политике энергоэффективности было адекватным целям экологически сбалансированного макроэкономического развития. В этом случае возможно обеспечить дополнительные факторы для существенного притока инвестиций и стимулирующего влияния на экономическое развитие Украины в ближайшие 5—7 лет.

Такие факторы должны быть учтены в прогнозных социально-экономических показателях Минэкономики Украины, которые вследствие этого, мы уверены, не только заметно откорректируются, но и обретут более соответствующее украинским реалиям и потенциальным возможностям звучание.

Вывоз мусора бизнес и утилизация отходов

Государство играет на стороне. Права на нефть и газ. Энергосбережение - самый дешевый. 1. Нку управления канализационными.

Главная страница -> Технология утилизации

Экологически чистая мебель:

Сайт об утилизации отходов: